Владислав Жеребьев - Марланский квест [СИ]

— Кто знает эту местность? — Зимин вытащил записку и передал ее Азиру, а тон, лениво оглядев буквы, вручил ее своему молодому коллеге.

— Пограничные земли. — Сухо ответил он. Грань между королевство и приграничьем, а, следовательно, ничего хорошего.

— Это как? — Слава непонимающе взглянул на усача и тот с готовностью пояснил.

— Есть его величество Матеуш, есть военный совет, а есть пограничная гвардия, аванпосты которой разбросаны по всем границам и спорным землям. Есть фельдъегерская служба, которая доставляет приказы из Белогорья, но путь этот долог, труден и зачастую опасен, даже если ты путешествуешь по центральной части королевства. Есть тут и еще одна прослойка, своего рода перемычка, крохотная область по кругу, о которой все отлично знают, но предпочитают делать вид что последней не существует, и тут уже как повезет. Своего рода фронтир с размытыми очертаниями, опасный и бесполезный. Из центра до этой части не так чтобы и достать, а гвардия не обращает на них внимания. У них и без этого хлопот полон рот. Не бесчинствуют, села не жгут, посевы не топчут, и на том спасибо. Берутся за приграничные банды, когда они совсем уж разойдутся, а так все полюбовно.

— Проще Азир.

— Ну если проще, — на лице усача появилась ехидная улыбка. — То все отбросы, висельники и беглые стараются отойти к границам. С одной стороны, их не достает центр, с другой пограничным заставам плевать, так что живут мелким разбоем, торгуют краденым и прекрасно себя чувствуют.

— И что же? — Ахнул Слава. — Никто не в состоянии навести порядок?

— Ну почему же, — подал голос молодой сотник. — Раз в два, а то и три года, его величество дает распоряжение очистить границы от сброда, только вот как понять, кто реальный бандит, а кто честный крестьянин? На лбу то у них не написано, коли каленым железом не помогли.

— А как же полиция?

— Кто-кто? — Удивился Азир.

— Ну есть же у вас какие-то люди, которые расследуют преступления, кражи, и прочие прелести?

— Так-то большие города. — Отмахнулся усатый сотник. — А в деревнях, да поселках никаких полицаев не наберешься. Одни ухари с большой дороги.

— Совсем значит беззаконие?

— Ну почему же. Обычаи чтут свято. Единая власть на селе. Староста, Кузнец, Лекарь.

— И насколько эта власть серьезная?

— А вот там, командир и увидишь. — Азир сделал хитрое лицо, и смачно сплюнув комок пережеванной дурман-смолы под ноги лошади, одним ловким давно наработанным движением отправил в рот новую порцию.

Несколько дней еще пробирались по чахлому подлеску приграничья, а потом, наконец попав на тракт, спасательная экспедиция, несколько медленней чем ожидалось, двинулась в указанном направлении. Приграничная дорогая превратилась в широкую грузную реку и ехать по ней было крайне затруднительно, однако и с пути свернуть на тот момент было попросту невозможно. С одной стороны, был непролазный бурелом, с другой, судя по картам, раскинулись обширные серые болота, по своей смертоносности, не уступающие пустошам. Выбрав наименьшее из двух зол решено было месить глину до тех пор, пока отряд не сможет выбраться на королевский тракт, который по традиции мостили булыжниками и его так не размывало в сезон дождей.

Привалы делали редкие, только чтобы приготовить горячую пищу, покормить лошадей и сразу же отправлялись в путь, так что, когда на горизонте показался первый постоялый двор, колонна, взревев как стадо бешенных медведей, с таким воодушевлением рванула вперед, что со стороны это могло показаться нападением обезумевших кочевников. Хозяева заведения и постояльцы, увидев такую картину, поспешили захлопнуть ворота и высыпали на стены с арбалетами готовые встретить нападение. Пахнуло вроде бы даже горячей смолой и быть беде, если бы порыв ветра не расправил штандарт Грецки, притороченный чьей-то заботливой рукой к одной из подвод.

— Стой колонна, — закричал Азир, увидев такой расклад, и не дожидаясь остановки пустил своего коня, галопом, пресекая спонтанное наступление. — Сдурели черти. Нас же за разбойников примут. — И усатый сотник был прав. Как бы не старались гвардейцы держать форму в чистоте, но несколько дней путешествия по раскисшему тракту сравняли цвет их одежды с землёй. Лица людей и лошади под ними так же приобрели ровный землистый цвет и только то и сверкало, что зубы, да глаза стосковавшихся по теплому крову военных.

— Что происходит? — Вячеслав догнал десятника и с недоумением посмотрел сначала на бойцов, а потом на частокол, ощетинившийся арбалетными болтами.

— Места тут неспокойные командир. — Скривился Азир. — Наши олухи привыкли подходить при параде, а сейчас будто крестьяне чумазые. Народ за оградой и решил, что тут либо разбойники лесные, либо кочевники в дугу обнаглевшие и зашедшие за живым товаром так далеко в королевство.

— И что же нам теперь делать? — Зимин с опаской покосился на стену.

— Разговоры разговаривать. — Десятник злобно сплюнул в пыль. — Недосмотрели. Теперь и денег с нас больше за постой запросят, и смотреть буду косо. — Сейчас поеду к воротам, поговорю с местными. Надеюсь пара звонких монет с гордым профилем его величества Матеуша смогут повысить градус отношений.

И с этими словами он развернулся, и напоследок злобно зыркнув на притихших подчиненных, неспешно загарцевал по направлению к постоялому двору. Надо отдать должное, таких строений Зимин не видел за все свое пребывание на Марлане. Будто и не ночлег тут предлагали, вместе с горячим мясным варевом, а как будто охраняли великие сокровища. Частокол, высотой метра в три, остро обтесанные верхушки которого отбивали всякую охоту перелезать через него, тянулся вокруг всего небольшого поселения. Массивные ворота с кованными железными вставками казались неприступными даже по земным меркам. В некотором отступлении от самой смотровой площадки, с которой и приметили отряд, шла лестница, которая ныряла под защиту толстых бревен, а дальше начиналось не что иное как прорубленные узкие бойницы. За такой преградой можно было жить, припеваючи не страшась угрозы извне. — Да уж, если тут для гостиниц строят такое, — решил для себя Вячеслав, зябко ежась от вдруг налетевшего холодного ветра, — то края тут и правда суровей не придумаешь.

Однако интерес взял верх и ударив своего мохнатого конягу по бокам, рейдер поспешил вслед удаляющемуся десятнику.

— Эй, — заорал кто-то сверху. Надсадно, хрипато и явно испуганно. — Кто это к нам пожаловал?

Азир неуверенно прищурился.

— Как кто? — Прокричал он, стараясь не выдавать в голосе волнения. — Путники. Мирные путники, увидевшие приветливый дум печных труб и почувствовавшие запах горячей похлебки. Мы право и не ожидали что вы встретите нас как каких-то лихих людей.